Ровно год назад, 8 апреля 2014 года в Иркутской областной инфекционной клинической больнице умер девятилетний мальчик.
Люди в больницах умирают часто. От онкологии, травм, сердечно-сосудистых заболеваний и множества других болезней. Смерть – это неизбежный финал любой жизни, это нормально. Совсем другое дело, когда в больнице от отека мозга и нагрузки на сердечно-сосудистую систему умирает девятилетний мальчик, который попал туда с подозрением на кишечную инфекцию. Еще более ненормально, когда девятилетние мальчики умирают в больницах из-за непрофессиональной работы врачей. И совсем уж дико, когда в этом виновата вся система, а виновной пытаются сделать не руководство больницы, допустившее разлад в работе персонала, а одного единственного врача.
Год назад, 8 апреля 2014 года в Иркутской областной инфекционной клинической больнице умер девятилетний мальчик Родион. Он попал в медицинское учреждение с симптомами острой кишечной инфекции, но, по заключению врачей, умер из-за миокардита. Зная, что на сердце маленький Родион никогда не жаловался, родители начали подозревать, что от них что-то скрывают. К тому же фактов, указывающих на ненадлежащий уход за ребенком, хватало с самого первого дня обращения в эту больницу…
Как (не) лечили Родиона
«Когда Родиону стало плохо (его рвало, он ничего не ел и был вялым), мы поехали в Ивано-Матренинскую больницу. После осмотра нас направили в «инфекционку», сославшись, что в их больнице нет инфекционного отделения (хотя всем известно, что оно есть). На Конева Родиона положили во взрослое отделение, так как в детском не было мест. Меня к ребенку не пустили и не разрешили лежать с ним вместе», - вспоминает мама мальчика Татьяна Сороковикова. Со слезами на глазах мама простилась с ребенком, и потом все время была с ним на телефонной связи. Родион рассказывал, что ему ставят только капельницы, есть он по-прежнему ничего не может, так как его сразу рвет, и постоянно хочется спать. Тогда Татьяна снова приехала в больницу и настояла на том, чтобы ее пустили к сыну. «Я зашла в одежде и обуви, так как у них не было даже бахил. Палата была пуста – сосед Женя играл в карты в другом боксе, а мой сын был в туалете, его в очередной раз рвало». Когда Женя пришел, он рассказал маме Родиона вопиющие факты: когда у маленького соседа начинала болеть рука от катетера капельницы или он видел, что лекарство в бутылке заканчивается, Родион звонил Жене, и только тогда приходила медсестра. В это же посещение мама узнала, что ее сыну прописали пить порошки – их просто приносили и оставляли на тумбочке. Но Родион не мог их разводить и, как сказал он маме, не хотел, так как его от них рвало. Куча пакетиков, которые лежали нетронутыми, «не трогала» и медперсонал.
На следующий день в 8 утра мальчик перестал отвечать на звонки. Телефон отделения, где лежал ребенок, не работал. Только к 10 часам матери удалось дозвониться до заведующей отделением, которая сообщила, что Родион в реанимации. Родителей никто не торопился оповещать. Уже позже они узнали, что их сына нашел сосед Женя (он проснулся от звонков матери) в коридоре на полу. Вместе с ним к ребенку подошла и завотделения. Где был дежурный врач – непонятно. Медработники понесли мальчика в реанимацию, но по дороге он впал в кому. Вечером того же дня Родион умер. Сколько он пролежал в коридоре – неизвестно. Возможно, если бы с ним была мама, ему можно было бы оказать помощь вовремя. «Но кто мог подумать, что все так получится, - сокрушается Татьяна. – Ведь мы отдавали ребенка в больницу».
Кишечная инфекция – заболевание сердца?
«На следующий день мы сразу написали заявление в следственный комитет, где мне отказали в возбуждении уголовного дела. Но после личного приема у руководителя местного СК Бунева дело все-таки завели. Потом я посетила министра здравоохранения области Корнилова – он пообещал разобраться, написала в Росздравнадзор. От обоих ведомств мы получили только отписки. Там говорилось, что у нашего сына якобы было сердечное заболевание, протекающее бессимптомно», - рассказывает Татьяна. Кроме того, что мальчик никогда не жаловался на сердце, его здоровье подтверждали и кардиограммы, сделанные незадолго до смерти в Центре здоровья и в школе. К слову, Родион активно занимался плаванием, проплывая без проблем километр.
В своем письме Росздравнадзору по Иркутской области родители так и написали: «Сколько еще смертей необходимо, чтобы, наконец, власти обратили внимание на наши больницы и чтобы врачи, не исполняющие обязанности, были наказаны?» Разумеется, это было письмо в пустоту. Единственное, что выявили местные чиновники – это непонятные «дефекты оказания медицинской помощи» (из официального письма министерства здравоохранения ИО, - прим. ред.), по факту которых направили предписания главным врачам инфекционной и Ивано-Матренинской больниц.
Мастер-класс от красноярцев
При расследовании дела медработники все время путались в показаниях на допросах, то сообщая, что утренний осмотр пациентов в день смерти был, то что его не было; что они сами обнаружили ребенка, услышав его крик, хотя изначально от этого отказывались… В итоге и вовсе заявили, что мать не собиралась ложиться с ребенком, так как ей не с кем было оставить младшую дочь. Но подобной проблемы никогда не существовало в семье Сороковиковых, так как девочка ходила в детский сад, а отец и другие родственники всегда находили на нее время.
Не добившись никаких результатов в Иркутске, следователь порекомендовала родителям обратиться за медицинской экспертизой в Красноярск. Результаты исследований пришли только в феврале этого года, и дело наконец сдвинулось с мертвой точки. Оказалось, что Родиону изначально назначили неправильное лечение, которое и привело к отеку мозга и остановке сердца: «Расчет внутривенно вводимой жидкости проведен без учета физиологических особенностей водно-электролитного баланса детского организма «…» что, в свою очередь, привело к нагрузке на сердечно-сосудистую систему, а также способствовало развитию отека мозга» (из заключения комиссии Красноярского краевого бюро судебно-медицинской экспертизы – прим. ред.).
Судный день
По словам мамы Родиона, главврач инфекционной больницы в кулуарах заявил, что дело не дойдет даже до суда. Однако 21 апреля 2015 года прошло первое заседание Свердловского суда. На скамье подсудимых – лечащий врач-инфекционист Марина Антонова. Суд перенесли на 28 апреля, так как семья не согласилась на особый порядок рассмотрения дела – в этом случае прекратились бы допросы и дело не получило бы дальнейшего движения. Сороковиковы и их адвокат уверены, что Марина Антонова, которая сейчас находится в декрете с маленьким ребенком на руках, не получит реального срока и попадет под амнистию к 70-летию Победы. К тому же виновата в смерти мальчика далеко не одна она, а вся система, выстроенная в инфекционной больнице, в основе которой – должностные лица, которые и должны понести наказание.
- Конечно, посадить их будет сложно, но нужно добиться хотя бы того, чтобы они лишились своих должностей. Они настолько уверены в своей безнаказанности, что даже в процедурном листе поверх старых данных, ничего не боясь, зачеркивали и писали новые. Кроме того, нам до сих пор не выдали результаты анализов на кишечную инфекцию, и мы не знаем, была ли она вообще. После смерти Родиона мы очень боялись попадать в «инфекционку» с младшей дочерью. Но через два месяца она заболела, однако в этот раз нас приняли в Ивано-Матренинскую, узнав, кто мы такие. Вылечили очень быстро, - рассказывает Татьяна.
Веселый и немного хулиганистый мальчик, душа любой компании Родион до сих пор остается для родителей самым долгожданным и любимым сыном. Татьяна Сороковикова в конце нашей беседы вспомнила, что накануне смерти мальчик сделал в детской телевизионной студии презентацию «Мои воспоминания», где собрал свои детские фотографии и подобрал музыку, от которой у него самого выступали на глазах слезы… Автор этого текста не смогла досмотреть ролик до конца. Может быть досмотрите вы.
Видеоролик, сделанный Родионом
Получить комментарий заведующей взрослым отделением № 7, где умер Родион, и главврача Иркутской областной инфекционной клинической больницы нам не удалось. Секретариат больницы порекомендовал нам слать официальные запросы и договариваться о беседе с врачами через министерство здравоохранения Иркутской области. Мы не считаем нужным утопать в продолжительной переписке с чиновниками, чтобы узнать их написанное по инструкции мнение о сложившейся ситуации.
- За смерть Родиона никто из медработников перед нами даже не извинился, - этими словами Татьяна Сороковникова закончила общение с журналистом "ИркСиба".
